— Посмотри, как он обиделся на то, что я не хочу ночевать с ним в одной комнате! — подливая масла в огонь, заявил лис. — Он думает, что я передумаю?

— Он тебя дразнит, — Марк поспешно схватил набычившегося Фонтейна за плечо. — У него дурной нрав…

— И быстрый меч! — добавил лис.

— Посмотрим, насколько! — рявкнул Фонтейн.

— Хуан, прекрати! — воскликнул Марк.

— Как скажешь, — пожал плечами Джин Хо и обернулся к растерянной Бланке. — Простите меня, прекрасная сеньора, что я позволил себе так неуместно шутить в вашем дворце. И вы, ваше сиятельство, граф де Фонтейн, примите мои искренние извинения. Я вовсе не желал вас обидеть, может, лишь чуть-чуть, чтоб испытать ваш нрав, но я вижу, что вы истинный воин, а значит, не станете кидаться с мечом на хрупкого и беззащитного юношу, у которого из оружия есть лишь кинжал, веер да острый язык.

Фонтейн мрачно смотрел на него, прекрасно слыша в его словах скрытую издёвку, но Бланка, встревоженная возможным продолжением ссоры смотрела на него с такой мольбой, что он уступил.

— Я принимаю ваши извинения, господин Хуан, — проворчал он и обернулся к девушке. — Простите меня, моя госпожа, что я вынужден вас покинуть. Я знаю, что вы расстроены, но дела зовут нас.

— И всё же, может, вы останетесь, Фабьен? — попросила она. — Вдруг Сирил вернётся?

— Он получил, что хотел, — возразил Марк. — Вы можете не опасаться, что он появится здесь вновь. Он уже понял, что его замыслы раскрыты, и теперь вы вправе обратиться с жалобой к королевскому прево, а мы с Фонтейном готовы подтвердить, что он явился сюда с явным намерением захватить ваш замок.

— Я постараюсь вернуть вам ваше сокровище, моя дорогая Бланка, — с нежностью произнёс Фонтейн, взяв её за руки. — Я отберу у него шкатулку и заставлю его пожалеть о том, что он посмел угрожать вам! Ждите нас с добрыми вестями.

— Будьте осторожны и берегите себя, — взглянув ему в глаза, произнесла девушка и добавила: — Ради меня.

Джин Хо закатил глаза, но Марк подтолкнул его к двери и поспешно вышел из гостиной. Лис выскользнул за ним и громко хлопнул дверью.

— Что ты устроил? — обернулся к нему Марк. — Зачем ты злил Фонтейна?

— Он сам виноват, — буркнул Джин Хо. — Он слишком заносчив и груб. И вообще он мне не понравился! Наверняка он не любит животных и охотится на лис!

— А ещё он верный друг. Он не раз выручал меня в сложных ситуациях, прикрывал мою спину в бою и несколько раз спас мне жизнь. Если б не он, мы бы с тобой просто не встретились. Может, он выглядит простоватым и не слишком умным, но он надёжный друг, и он дорог мне так же, как ты. И мне не нравится, когда мои друзья начинают ссориться.

— Я понял, — немного подумав, кивнул лис. — И я согласен терпеть его ради тебя, тем более что потом он останется здесь, а мы вместе вернёмся в Сен-Марко. Ты расскажешь мне о сокровище?

Они вместе спустились во двор, и Марк рассказал своему другу о том, что произошло в Шантале до его приезда. Потом к ним присоединился грустный Фонтейн, которому вовсе не хотелось расставаться с возлюбленной. Рыжий парень побежал открывать ворота, а седой ветеран вывел из конюшни их коней. Бланка стояла на галерее и, печально улыбаясь, махала рукой. И эта сцена напомнила Марку какую-то забытую балладу из далёкой юности. Он запрыгнул в седло и, развернув Грома, поехал к воротам.

Странноприимный дом святого Иолэйнда

Три всадника выехали из ворот замка Шанталь и не спеша двинулись к лесу. Фонтейн всё ещё молчал, находясь под впечатлением от расставания с Бланкой, а Марк озабоченно посматривал на него.

— Что будем делать? — спросил он наконец, когда они въехали под тёмные густые кроны сосен.

— Поедем в странноприимный дом святого Иолэйнда и переночуем там, — ответил Фонтейн.

— Разве мы не поедем за этим разбойником? — насторожился Джин Хо. — Разве не затем мы уехали из замка на ночь глядя, чтоб проследить за ним?

— А что за ним следить? — покосился на него тот. — Он наверняка возвращается в свой замок. Я расспросил Бланку и теперь знаю, как туда проехать, но это довольно далеко. Лучше отправиться туда утром.

— Но почему мы не остались у неё? — не унимался лис. — Там хорошо кормят!

— Вот именно! Мы съели недельный запас их еды! Бланка бедна, ей нужно кормить не только себя, но и слуг! К тому же у неё вовсе нет гостевой комнаты. Это комната, в которой живут девочка и кухарка, и если б мы остались, то слугам пришлось бы тесниться в одной каморке вчетвером. Когда я звал туда с собой Марка, я не собирался оставаться там на ночь, и не думал, что мы засидимся так долго, да ещё приведём с собой…

— Ладно, не горячись, — махнул рукой лис. — Я же не знал, что всё так плохо. Можно было оставить ей денег.

— Она не возьмёт, потому что горда, как и положено настоящей леди.

— Так будь хитрее! Подбрось на пути у неё кошелёк, организуй выигрыш в лотерею или направь к ней кого-нибудь, кто вернёт ей деньги, которые дала кому-то в долг её матушка лет двадцать назад! Есть множество способов всучить кому-то кошель с серебром! И их ничуть не меньше, чем способов его отобрать.

— А ты прав! — неожиданно усмехнулся Фонтейн и взглянул на лиса почти с симпатией. — Я не подумал об этом, но теперь понимаю, что это — отличная идея!

Они ехали по лесу довольно долго, но не торопили коней, наслаждаясь светлым днём, чистым лесным воздухом и радостным пересвистом птиц. Марк снова предавался приятному ощущению свободы и осматривался по сторонам с блаженной улыбкой, радуясь уже тому, что ему некуда спешить. Фонтейн тоже улыбался, но причиной его хорошего настроения почти наверняка была недавняя встреча с Бланкой дель Рео, и сейчас он с удовольствием перебирал в памяти счастливые мгновения, когда она смотрела на него, обращалась к нему с ласковыми речами или нежно брала за руку. А Джин Хо просто любил лес и с живым интересом высматривал в зарослях маленьких птичек, которых узнавал по голосам, изредка замечал отпечатавшиеся на засыпанной хвоей земле следы кабана или оленя, а порой принюхивался, почуяв донесённый ветром запах барсука или лисицы.

Так в вовсе не тягостном молчании они доехали до сосновой рощи, через которую тянулась прямая дорога из розоватой глины, скоро приведшая их в небольшую лесную обитель, состоявшую из нескольких строений. В центре возвышался высокий двухэтажный дом с двускатной крышей, которая уже заросла мхом и местами даже травой. Крепкие стены из толстых брёвен потемнели от времени и приобрели винный оттенок. Ряд небольших окошек с резными ставнями приветливо смотрел на подъезжающих всадников. А с высокого крылечка под длинным козырьком, державшемся на резных и слегка потрескавшихся столбах, уже спускался улыбающийся человечек в скромной одежде селянина, поверх которой на его плечи была наброшена короткая коричневая накидка, видимо, символизирующая мантию канонника.

Человечек был уже не молод, а, вернее, даже стар. Его розовая лысина блестела в окружении седых кудряшек, а на чисто выбритом круглом лице выделялись ясные голубые глаза и румяные, как наливные яблочки, щёчки. Он радостно устремился им навстречу, словно ждал именно их и был бесконечно рад видеть.

— Ваше сиятельство! — воскликнул он, увидев Фонтейна. — Как давно вы к нам не заезжали! Я уже опасался, что вы так и не попробуете моё малиновое вино, которое пользуется таким успехом у наших гостей, что на это утро осталось лишь пять кувшинов! К тому же молодой де Понтье, который охотился здесь не так давно, оставил нам в дар тушу матёрого оленя, которую мы тут же разделали и закоптили в очаге.

Его радостный, по-детски чистый взгляд перебегал с лица на лицо, и он продолжал тарахтеть, как вдруг замер и в его глазах появилась тревога. Он смотрел на Джин Хо. который как-то слишком пристально рассматривал его. Однако спустя минуту он снова заулыбался и схватил коня Фонтейна за уздечку. Тот спрыгнул с седла и кивнул Марку, а потом обернулся к старику.